- Петров, плазменный насос тебе в скафандр, ну что ты там тормозишь, как кайманова черепаха во льдах Нептуна? Опять вчера с Бухаином оправдывали его фамилию? Вот послал же космический кальмар кока. Спишу я этого ребенка солнца, пока он мне своим филиппинским самогоном всю станцию не споил. Транспорт через две недели придет, а у нас в контейнерах разве что не вакуум. Космическая, звенящая пустота. Что-что? Это не пустота звенит, это у тебя в башке звенит? Пить надо меньше.

- Дык скучно в этой галактической заднице без единой бабы, лейтенант.

- А мне по твоему, охренеть как весело? Если тебе тут скучно, могу попросить Пахоменко взять тебя в ремонтную бригаду. У них как раз бур навернулся, вот им сейчас весело. Натрахаешься – во! Куда пошел?

- Куда-куда? К Пархоменко. Трахаться. Согласно Вашему распоряжению.

- Ах ты стручок космический! Ты у нас кто в экипаже? Научный сотрудник? Вот и делай анализ грунта. А в свободное от работы время можешь хоть с Пархоменко трахаться, хоть с Бухаином, хоть с ними двоими одновременно. Но если я еще раз узнаю, что за тебя с утра в трубочку лаборант дышит, я тебя в криогенной камере на ночь замораживать буду. За каким консервированным овощем мне на станции нужен белогорячечный научный сотрудник? И кстати, ничего смешного. Я когда на ТК-687 работал, у нас технолог допился до того, что лазерным дальномером отражал сигналы агрессивных осьминогов с планеты Жмых, вжививших в его голову портативный радиодетонатор, способный инициировать пространственно-временной коллапс. Ну, вот он и не давал им его инициировать, Вселенную спасал. Так что завязывал бы ты пить, Коль, – вздохнул лейтенант. – На этой неделе твоя очередь с Джонни возиться. И не надо делать круглых глаз. Он уже скоро месяц с Пархоменко вкалывает как моторист, а прислали его как практиканта-космогеолога. Да, я знаю, что ты ему и так все подпишешь, но пусть он хоть на свое рабочее место посмотрит.

…

- Так, Джонни, сегодня мы с тобой окунемся в волшебный мир геологоанализа. Ты хорошо учился, иначе бы тебя не направили на практику в наш сектор, где разнообразных летающих булыжников хоть абсолютно не приспособленным для этого местом жуй. В чем ты уже имел счастье лично убедиться, ковыряясь в железках механика Пархоменко. Поэтому традиционную для всех практикантов процедуру ознакомления с лабораторией путем перетаскивания ящиков с породой из одного угла в другой мы с тобой пропустим. Компьютер тут точно такой же, как у вас в лабораторной, так что учить тебя на нем работать тоже, надеюсь, не придется. Спрошу у тебя только одно: как ты думаешь, нахрена?

- Что нахрена, мистер Петров?

- Ну, нахрена мы болтаемся в этой консервной банке в компании устаревшей порнухи, филиппинского самогона и ящиков с камнями?

- Разведка новых элементов.

- Разведка новых элементов, – передразил научный сотрудник практиканта. – А скажи мне Джонни, много ли элементов нашли в космосе за последние семь веков? Молчишь? Правильно, ни одного не нашли. А за все время – четыре. И все в ближнем космосе. Вот теперь подумай, на хрена человечеству, в тридцать девятом веке, тратить нехилое бабло на исследования совершенно одинаковых астероидов и прочего космического шлака? Особенно учитывая тот факт, что все, я подчеркиваю, все найденные элементы практической ценности никогда не имели и иметь не будут.

- Но наука.

- Науке, Джонни, тоже эти элементы нужны как телеге пятое колесо. Знаешь, что такое телега? Не знаешь? У-у, ты темный. Ну и ладно. Просто поверь, что ей пятое колесо абсолютно не нужно. На самом деле мы ищем следы инопланетного разума. Следы древней, могущественной цивилизации. Когда-то эти астероиды были их домашними животными. Камнемонстрами. Только они вымерли как динозавры. Думаешь, почему никому и не говорят о том, по какому принципу компьютер осуществляет анализ грунта? Я сорок лет мотаюсь по разным станциям и то понятия не имею. Он расшифровывает код, которым они управлялись. Так то. Процедуру знаешь? ТэБэ прошел? Вот и ладненько. Ты давай, привыкай к самостоятельности, а у меня еще дела.

…

- Ну ты Петров, обормот. Могущественную внеземную цивилизацию? Камнемонстры? – уже опохмелившийся Пархоменко благодушно ржал. – Кто ж в эту ахинею поверит? Ты б лучше как предыдущему про эликсир вечной жизни наплел.

- Да это все лейтенант со своими историями. Да может оно и к лучшему, а то помните, как предыдущий болван астероидную пыль жевать начал после положительного анализа? Хорошо еще, что это был анализ на железо, а не какие-нибдудь радионуклиды, а то он бы еще и в темноте светиться начал, – фыркнул Петров.

- А я верю во внеземные цивилизации – неожиданно серьезно произнес Бухаин. – Ну, не может быть, чтобы их не было.

- Тебе Аш, пора перестать злоупотреблять собственным, без сомнения, очень качественным продуктом. Сколько веков мы уже в космосе? Почти двадцать? Из них десять – плотно. Нет никаких пришельцев, человечество одиноко во Вселенной и это прекрасно! Наливай лучше давай, мой отчаянный друг, надо приготовиться к бескомпромиссной схватке со злобными камнемонстрами!

…

- Надоело все, – пыхтел Джонни, загружая образцы пыли в компьютер. Сначала у Пархоменко вкалываешь как раб египетский, теперь Петров издевается. Блин, сколько можно? Я работать и учиться направлен, а не слушать байки стареющих алкоголиков. Что это за оборудование вообще? Какого оно века, позапрошлого? – Джонни пнул ногой контейнер с грунтом, который тут же решил доставить ему еще несколько минут «счастья» и завалился на бок, поднимая кучу пыли. – Фак! – выругался практикант и чихнул. – Только этого еще не хватало. Теперь убирать еще.

Закончив уборку и вдоволь надышавшись пылью Джонни подошел к зеркалу. – Да уж, красавчик, – практикант начал оттирать пыль с лица и рук. – Блин, да что же это тако.. – он не закончил фразу, тело вдруг стало неимоверно тяжелым, как будто каменным. – Или не как будто? – успел подумать он, прежде чем упасть замертво. В эту же секунду в курилке замертво упали и Пархоменко с Петровым.

…

- Я ждал тебя, порождение камня, – глаза филиппинца переливались чем-то вязким, похожим на ртуть нежно-голубого цвета. Такого же голубого, как цвет фирменного самогона, столь уважаемого некоторыми членами экипажа. – Как же долго я тебя ждал.

- А, это ты, – проскрипело то, что еще недавно было практикантом Джонни. – По-прежнему питаешь страсть к низшим существам? Впрочем, тебе это не поможет. Слышишь? Пояс пробуждается.

- Ну, как сказать, питаю страсть? Пока ты спал, я тоже кое-чему научился, – существо на секунду прикрыло глаза.

- Аш, чо за чешуя? – я от твоего чемеркеса еще ни разу так не выруба… Вот уж нихрена себе, – выругался старший научный сотрудник, увидев Джонни. – Все, делириум тременс. А ведь предупреждали, – монолог Петрова прервал семипалубный мат механика Пархоменко.

- Колян, что это еще за? Ты тоже видишь?

- Значит не белая горячка, – облегченно вздохнул Петров. – Аш, может объяснишь, что тут происходит и где все?

- А всех Коля, выражаясь твоим языком, вырубил вот этот ухмыляющийся садист с каменным лбом.

- П-практикант? Вот п-подлец.

- Был практикантом. А сейчас представитель древней цивилизации и садист каких мало. Он и вас то с Петровичем терпит только потому, что ему интересно, почему вы от его вау-импульса не отключились вместе с остальными.

- А п-почему мы не отключились?

- А все просто, Коль. Самогоночка, которую мы вместе с вами кушали по моему особому рецепту. Ну, и симбионты, куда ж без них? Теперь нам вместе надо остановить этого редиску, иначе он пояс оживит.

- К-какой пояс?

- Астероидов Коля, астероидов. Уж не знаю как, но ты почти все угадал, кроме масштаба. Пояс идет через несколько Галактик. Короче, хана в космическом масштабе. Хотя те термины, которые Петрович употребляет, гораздо более подходят.

- Ты хочешь остановить меня с помощью этих? – Джонни был несколько растерян. – Меня? – он сделал резкое движение и пробил кулаком переборку. – При помощи простейших с каплей голубой крови? Я наверчу их кишки вокруг станции. Но сначала сожру их товарищей. А тебя оставлю на закуску!

Пробив еще одну переборку, чудовище скрылось из вида.

- Говорю ж, чокнутый садист, хоть и представитель древней цивилизации, пожал плечами Аш, отвечая на немые вопросы товарищей. – Ему вообще жрать не надо, он же каменный. Просто размажет по поверхности какого-нибудь космического булыжника. Твоя любимая шутка про консервную банку опять попала точно в цель. Полная станция корма для древних астероидов. Чтобы запустить неживое, нужно живое, Коль.

- Да чо, ля, лясы точить, ля, – Петрович вскочил. – Где у этого чудака кнопка «выкл» узнаем экспериментальным путем. У нас козырь: он не знает сколько членов экипажа жрали этот самогон тоннами…

Рассказ предоставлен для литературного конкурса Космооперы.ру «…И ад кромешный»