Микрометеориты? Явление хоть и редкое, но представляющее реальную угрозу в открытом космосе.

Поэтому вполне естественно, что Сергей подумал сначала о них. Обломок космического мусора столкнулся со станцией, началась разгерметизация и… Всё произошло так быстро, что Сергей даже не успел сообразить что к чему. Его словно бы отшвырнуло «взрывной волной», и он потерял сознание.

Сергей считался опытным космонавтом. Это был его четвёртый выход в открытый космос. Первые два он совершил во время знаменитой экспедиции по демонтажу МКС (её затопили лишь частично, благоразумно решив сохранить некоторые элементы для станции следующего поколения), а третий и четвёртый уже здесь, на LOISS (Lunar Orbital International Space Station), во время своей второй миссии.

Выход был примечателен тем, что совершался одновременно российским и американским космонавтами. Вместе с коллегой Роджером, Сергей успешно монтировал научное оборудование, завершил установку солнечных батарей, начатую ещё во время прошлого выхода три месяца назад, а также выполнил все работы по сборке фермы с космическим манипулятором. Время внекорабельной деятельности подходило к концу, как и случился «взрыв».

Сергей медленно пришёл в себя. Глаз не открывал. Он чувствовал, что его медленно вращает, но вестибулярный аппарат мог иногда шутить над мозгом. Скорее всего, это был сон. Сейчас он откроет глаза и окажется в своей каюте, величиной с платяной шкаф – перед глазами будет фото жены и сына, а впереди – ещё один рабочий день на лунной орбите.

Однако Сергей знал, что это не так. Не позволяя пленительной слабости властвовать над телом, он открыл глаза. И в первые мгновения ничего не увидел. Одна лишь тьма.

Его действительно медленно вращало. И он был в открытом космосе – прожекторы шлема отчётливо освещали руки. Но ни станции, ни Луны, ни Роджера – ничего! Сплошная тьма. Сергей попытался вызвать ЦУП, но всё напрасно – в наушниках стоял лишь белый шум. Видимо, взрывом отрубило передатчик.

Что может быть страшнее, чем оказаться неизвестно где, зная, что кислорода осталось не больше чем на полчаса? Тут, наверное, любой человек впал бы в панику. Любой, но не Сергей. С детства его отличало, что в экстремальных ситуациях он сохранял абсолютное спокойствие. Более того: сознание словно кристаллизировалось, помогая действовать даже эффективнее, чем в спокойной обстановке.

Раз радио не работало, Сергей проверил свой «багаж». Контейнер с инструментами был на месте, но вряд ли что-то из его содержимого могло сейчас помочь. Один из страховочных фалов был в полном порядке. Однако второй…

По технике безопасности, выходящий в открытый космос должен быть обязательно пристёгнут к станции как минимум одним страховочным фалом. Чтобы переместиться в другое место, нужно сначала пристегнуть второй фал, а лишь затем отстегнуть первый. Всё это отрабатывается многочисленными тренировками в специальных бассейнах, где имитируется работа в открытом космосе. Также, за действиями космонавтов постоянно следят десятки специалистов с Земли, оказывая незаменимую поддержку в столь экстремальных условиях.

Потому что если человек отдалится от станции хотя бы на несколько метров, шансов спасти его уже не будет. Времена «космических мотоциклов» и сверхманёвренных челноков Space Shuttle давно прошли, и подобрать потерявшегося в бескрайнем пространстве космонавта просто технически невозможно.

Так вот, второй фал, которым Сергей должен крепиться к LOISS, был попросту порван! Такое даже не укладывалось в сознании. Ведь чтобы разорвать фал посередине, требовался взрыв такой мощности, от которого не уцелел бы ни человек, ни станция.

«Может, я умер?» – подумалось Сергею.

И тут показались звёзды. Разглядывая оборванный фал, Сергей не заметил, как его в очередной раз перевернуло на 180 градусов. Теперь он смотрел в другую сторону и отчётливо видел знакомые созвездия. Орион, Кассиопея, Плеяды, пересекающий небо Млечный Путь… Неподготовленному человеку было бы трудно удержаться от восклицания – настолько красивым было зрелище.

Однако Сергей лишь вздохнул с облегчением. Он не умер. Пока не умер. Он по-прежнему в открытом космосе, на орбите вокруг Луны. Солнце скрыто громадой естественного спутника, именно поэтому звёзды такие яркие – никакой свет не мешает любоваться ими. Видимо, на станции действительно произошло что-то вроде взрыва, и его отшвырнуло на несколько сотен метров в открытый космос.

Сергея опять перевернуло, и он различил чёрный силуэт Луны, заслоняющий звёзды. Что ж, жить ему осталось недолго – через полчаса, максимум через час (сколько он пробыл без сознания?) закончится кислород. Несколько недель его безжизненное тело будет вращаться по сужающейся орбите, после чего упадёт на поверхность спутника, образовав ещё один мини-кратер.

Самое обидное, что его запомнят не как первопроходца (LOISS только первый шаг – через несколько лет планировалось создание международной лунной базы возле кратера Шеклтон), и не как одного из лучших космонавтов своего поколения. Нет, его будут вспоминать как первого, погибшего такой дурацкой смертью. В космосе уже случались аварии: пожар, разгерметизация, столкновение с кораблём «Прогресс», взрывы при посадке, взрывы при взлёте, взрывы в космическом пространстве (Apollo-13) – да практически в каждом полёте найдётся одна-две внештатных ситуации.

Но ещё никто не умирал вот так.

«Интересно, а станция уцелела? Живы ли остальные космонавты?»

Тут взошло солнце. В отличие от земной орбиты, где рассвет наступает постепенно, в течение нескольких секунд, здесь светило «зажигалось» практически сразу. Звёзды, кроме самых ярких, исчезли. На востоке показался гигантский лунный серп. Через какое-то время он вырос, и Сергей видел, как под ним проплывают верхушки лунных гор, освещённые солнцем. Они напоминали островки света, разбросанные в океане сплошной черноты.

«А ведь я мог бы побывать там, – подумал Сергей. – Меня бы наверняка взяли в одну из экспедиций к лунной базе. Возможно, даже в самую первую…».

И тут он увидел LOISS. Она медленно плыла вслед за ним – далеко, чертовски далеко для человека, выброшенного в открытый космос, но достаточно близко, чтобы можно было разглядеть детали. Сергей отчётливо различал все модули станции, в том числе и сохранившиеся со времён МКС Node-3, Cupola, слегка модернизированный японцами Кибо, а также новый российский сегмент; недавно установленные солнечные батареи, три манипулятора и пристыкованые корабли Союз, Dragon и европейский грузовик ATV.

Никаких видимых повреждений Сергей не заметил. Также он не увидел и Роджера. Если его отбросило в космос, то он был бы заметен – белый скафандр даже на фоне Луны был бы отчётливо виден. Хотя Роджер мог остаться прикреплённым к станции – где-нибудь с другой стороны, невидимой с данного ракурса.

Если не случилось разгерметизации, и экипаж LOISS не занят тушением пожара, например, то они наверняка знают о положении Сергея. Впрочем, ему от этого не легче. Кислород заканчивается, а сам он довольно быстро удаляется от станции. Если бы работала связь, он передал бы сообщение жене и сыну, и всем-всем, кого знал и любил. На всякий случай он так и сделал: вдруг передатчик работает, а где-нибудь на Земле ловят его сигнал. Правда, сейчас он находился на обратной стороне Луны, откуда Землю напрямую не видно, но Сергей надеялся на ретрансляционные спутники, поддерживающие связь с ЦУПом.

Ему больше ничего не оставалось. Только говорить, да разглядывать проплывающие внизу кратеры. Помнится, кто-то из американских астронавтов сравнил их с коровьими лепёшками. Гигантские кучи, наваленные четыре миллиарда лет назад на безжизненную поверхность этого серого булыжника. Фантастически унылое зрелище, по-своему прекрасное, но не идущее ни в какое сравнение с красотой родной планеты.

А вон и кратер Циолковский, всегда служивший ориентиром для лунных миссий. Скоро восход Земли – может, удастся наладить связь с домом, и попрощаться с друзьями…

- Извини…

- Что? – в первую секунду Сергею показалось, что появилась связь.

- Извини, я думал ты устойчивее. Думал, не умрёшь так быстро в своей скорлупе.

Космонавт оторвал взгляд от кратера Циолковский (один из самых красивых кратеров Луны) и скосил глаза к небу. На фоне черноты виднелось слабое бело-голубое мерцание. Что-то вроде облачка пара или сигаретного дыма. Чем-то оно напоминало привидение.

- Я думал, вы уже приспособлены к космосу, – сказало «привидение». – Я просто хотел спросить…

«Ну вот, у меня начинаются галлюцинации. Из-за нехватки кислорода. Прямо как в фильме «Бездна», где главный герой оказался в аналогичной ситуации, только под водой. Что ж, это была прекрасная жизнь».

И всё из-за какого-то взрыва! Проклятые микрометеориты!

- Но это были не микрометеориты, – ответило существо на мысли Сергея. – Это было…

* * *

Зиу не любил дебаты. Обычно на них собирались высокоинтеллектуальные снобы, желающие покрасоваться идеальностью умственных связей. Мол, частица к частице, волна к волне – и ни одного кванта энергии не пропало даром.

- Идиоты! – ругался Зиу. – Могут строить теории, одна красочнее другой, с тысячами переменных – но заставь их оторваться от родного пульсара, как тут же поджимают хвосты.

- Они теоретики, им не обязательно куда-то двигаться, чтобы рассуждать о Вселенной.

- Вот и они так же отвечают, – при таких словах Зиу обычно кривился от злости. – Я же всегда считал, что лучше один раз проверить, чем миллион раз рассуждать.

Поэтому Зиу крайне редко посещал дебаты. Единственное, что могло по-настоящему привлечь его к таким сборищам, так это любовь. В данный момент, ею была Ши. Необычайно красивая, стройная, идеально полноценная – ни одной лишней частицы, ни одного ненужного взаимодействия. Полгалактики пролети, а такую не встретишь.

Ши была достаточно молодой, чтобы её привлекали дебаты, а Зиу настолько увлёкся Ши, что решил перебороть свою нелюбовь ко всей этой болтовне, если там будет его возлюбленная.

Очередной темой разговоров был вопрос: что появилось раньше – разум или космическая жизнь. Первым выступал какой-то надувшийся умник, которому дали вступительное слово:

- Мы знаем, что возраст Вселенной – около двадцати миллиардов условных единиц. Нам достаточно хорошо известно, что происходило в первые мгновения с Большого Взрыва. Это изучено досконально, – тут умник прочёл довольно длинную лекцию о начале времён. – Потом, когда облака водорода и гелия начали сжиматься по причине собственной неоднородности, стали возникать звёзды первого поколения.

- Я и без того знаю, как образовались звёзды первого поколения, – пробунчал Зиу, – я сам принимал участие в их создании.

Однако он продолжал слушать, потому что рядом была Ши. Умник прочитал лекцию об эволюции звёзд, плавно перейдя к светилам второго и третьего поколений – в их протозвёздных облаках было достаточно тяжёлых элементов для образования твёрдых планет. Такие планеты повсеместно возникали во всех уголках Вселенной, когда ей было восемь-десять миллиардов. На некоторых планетах возникала органическая жизнь. Иногда сама по себе, иногда при помощи таких как Зиу. Построенная по принципу ДНК/РНК она была довольно-таки редким явлением, однако в бесконечности Вселенной (миллиарды звёзд в миллиардах галактик) встречалась часто.

Потом, примерно в одинаковый промежуток времени, жизнь стала перебираться с комфортных планет-колыбелей в жёсткую среду космоса. Это происходило, когда Вселенной исполнилось тринадцать-четырнадцать миллиардов, причём практически везде эволюция протекала одновременно (если смотреть в масштабах Вселенной, естественно). Примерно в то же время появился разум. Органика со своими хрупкими ДНК уступила место более совершенным формам материи, и живые существа заселили мир. Когда Вселенной стукнуло двадцать миллиардов, в ней не осталось мест, где не было бы жизни, в подавляющем большинстве – разумной.

Так вот, главным вопросом дебатов было, что возникло раньше – разум или космическая жизнь, пришедшая на смену жизни в планетах-колыбелях. А может, они образовались одновременно, как звёзды и планеты?

Зиу надоело слушать лекцию сноба. Он мог бы вставить и свои пару слов, но прекрасно знал, что эти интеллектуалы просто не станут воспринимать его всерьёз. Для них он был одним из тысяч чужаков с несовершенным разумом. Тем не менее, он хотел выделиться на их фоне, чтобы поразить Ши.

И тут Зиу пришла идея – а что если отправиться в экспедицию и собрать материалы по возникновению разума? Дебаты всё равно длятся очень долго, он успеет слетать туда и обратно. Скажем, сто или двести систем – для статистки вполне нормально. Во всяком случае, хватит, чтобы снобы обратили на него внимание. А там можно и с Ши разговор завязать.

Итак, Зиу отделился от пульсара и отправился в путь. Поблизости были одни умирающие светила – этот сектор галактики изобиловал чёрными дырами, нейтронными и кварковыми звёздами. Зиу решил начать с очень красивой планетарной туманности, образовавшейся не так давно после взрыва Новой. Такие туманность живут очень недолго; вот и эта уже начала угасать – в видимом спектре она сияла не так красиво, как раньше.

Зиу исследовал потрёпанные взрывом газовые гиганты – планеты бывшей системы. Он заметил кое-какие следы органической жизни, но, в основном, они ограничивались изотопными маркерами, оставленными примитивными одноклеточными. Кое-где, на скалистых спутниках они до сих пор вели примитивную жизнь, рождаясь и умирая. Зиу не брал их в расчёт – было видно, что планетоиды подвергались терраформированию, и бактерии могли занести туда уже разумные существа.

В центре туманности тускло светил белый карлик. Зиу знал, что раньше здесь было ещё несколько планет, уничтоженных, когда звезда выросла до красного гиганта. Если и можно ответить на вопрос происхождения разума, то только в прошлом. Сейчас тут даже пыли не соберёшь – от планеты-колыбели не осталось и молекулы.

Сконцентрировав тусклую энергию карлика, Зиу создал миниатюрную сингулярность – вполне достаточную для путешествия в прошлое. Протиснувшись сквозь неё, он наблюдал рождение звезды, формирование планет, их эволюцию…

Вот на одной, самой красивой из всех, возникла жизнь. Потом она стала менять форму, становиться всё разнообразнее и приспособленнее. А главное – умнее. В какой-то момент, буквально за пару секунд, она заселила всю систему, уже будучи разумной и развитой.

Зиу опять переместился назад и посмотрел снова, только на этот раз медленнее. Да, вот она, планета с кислородной атмосферой. Вот и существа – разумные, во всяком случае, считающие себя разумными. Зиу видел, как они плодятся, населяя всё больше и больше пространства. Люди – так они себя называли. Зиу несколько раз видел подобные примитивные цивилизации – и все вели себя примерно одинаково.

Когда база знаний людей достигла определённого уровня, Зиу опять замедлил время. Он не хотел пропустить их выход в космос, чтобы рассмотреть человека вблизи. Надо сказать, что на саму планету он не опускался – Зиу не очень любил кислородную атмосферу этих древних миров, хотя вполне сносно переносил её. Но сверху, с орбиты, это цивилизация мало чем отличалась от остальных. Вполне возможно, именно люди были его предками.

А вот и момент проникновения во Вселенную – первый искусственный спутник вышел на орбиту. Вслед за ним последовали другие. В каком-то было живое существо, но Зиу почему-то понял, что это не сам человек. Слишком низкая интеллектуальная активность, чтобы данный субъект сумел построить такой сложный (по тогдашним меркам) космический корабль. Люди называли это существо «собакой».

Впрочем, Землю словно взорвало. Спутники начали стартовать с завидной регулярностью. Большинство пустые. Некоторые стремились к чужим мирам, другие оставались на низких орбитах. А вот в самых сложных были люди. Да-да – именно те существа, которые благодаря своему уму и развитию смогли преодолеть гравитацию родной планеты.

Зиу внимательно наблюдал за ними, боясь, однако, приближаться вплотную. Нет, конечно, столь примитивные существа пугали его не больше бактерии – просто ему хотелось сохранить чистоту эксперимента. Это чтобы интеллектуалы не могли придраться к результатам, а Ши обратила на него внимание.

Что ж, с этим миром всё ясно. Разум здесь возник раньше космической жизни. Скорее всего, из-за высокой гравитации планеты-матери – живые существа могли путешествовать в нижних слоях атмосферы, но вот покинуть её без наличия высокоразвитого мозга – никогда.

Но всё-таки, Зиу решил убедиться в этом лично. Раз уж существа разумные, то смогут ответить на пару примитивных вопросов. Он выбрал крохотный корабль, занявший орбиту вокруг Луны – естественного спутника материнской планеты. Дождался, когда его экипаж выползет наружу – провести кое-какие ремонтные работы. Потом осторожно отделил одного человека от станции и проник в его разум…

* * *

Всё это пронеслось перед глазами Сергея, как в ускоренном сне. Он слышал, что некоторые люди умудряются прожить по нескольку жизней, полных приключений, хотя потом оказывается, что они просто задремали в кресле. Сам же он редко обращал внимания на сны.

- Так это был ты? – спросил космонавт, хотя прекрасно знал ответ. Он вдруг почему-то понял, что это не сон и не галлюцинация. – И всё это ради того, чтобы произвести впечатление на девушку?

Существо, называвшее себя Зиу, смутилось. Конечно, слова «девушка» и «произвести впечатление» имели мало смысла – Сергей чувствовал, что эти существа превосходят любого человека на миллиарды лет эволюционного развития, и к ним не применимы наши термины. И всё-таки, основные принципы не меняются, а значит его интерпретация ближе всего к реальной (насколько это вообще в человеческих силах).

«Прости, пришлось слегка расширить тебе разум» – услышал Сергей чужие мысли. – «Иначе мы бы просто не смогли друг друга понять».

- Ты хотел задать вопросы?

- Копаясь в твоих мозгах я сам нашёл ответы. Спасибо тебе.

И тут Сергей осознал всю дикость ситуации. Он затерян в космическом пространстве, у него заканчивается кислород и в ближайшие пятнадцать минут он умрёт. Внизу отчётливо виден кратер Циолковский, но вряд ли Сергей доживёт до восхода Земли – того самого, воспетого картиной Алексея Леонова, а позже запечатлённого на знаменитой фотографии Джеймса Ловелла. Восход Земли – символ нашего одиночества во Вселенной, однако, вместе с тем, и символ веры в будущее: надежды, что человек сумеет сохранить этот крохотный шарик родной планеты, затерянный во Вселенной, в том первозданном виде на многие миллионы лет…

- Вы не одиноки. Одновременно с вами возникло множество других цивилизаций.

- Я знаю.

И всё-таки это дико. Разговаривать с представителем другой ступени эволюции, с пришельцем из далёкого будущего, и, в то же время, осознавать, что ты стал другим. Разумнее, что ли…

«Прости, пришлось слегка расширить тебе…»

- Ты должен вернуть всё как было, – сказал Сергей. Это была не просьба, а приказ. Его новый разум понимал, что LOISS уничтожена прикосновением Зиу, а когда на Земле поймут, что надежды больше нет, они закроют пилотируемую программу на десятилетия. Если это случится, велика вероятность, что человечество так и не колонизирует Солнечную систему, а со временем и вовсе сгинет. И не будет ни космической жизни, ни космического разума. Вернее будет, но только не для людей. Не для наших потомков.

Также Сергей начал понимать, что для Зиу вернуть всё как было – пара пустяков. Именно поэтому он повторил:

- Ты должен…

Но договорить не успел.

* * *

- Думаю, вы уже не закончите монтаж, – сказал руководитель полёта. Сигнал, как всегда, пришёл с запозданием в секунду-полторы. – Сворачивайтесь, и возвращайтесь к шлюзу.

Основную программу они выполнили, так что волноваться не стоило.

- С успешным ВКД тебя, – сказал Роджер по-русски.

- You too, man, – улыбнулся Сергей.

Вечером того же дня, после всех отчётов ЦУПу, после празднований успешного выхода и утомительной работы по завершению внекорабельной деятельности (и это после шести часов, проведённых в открытом космосе!), Сергей взялся за ноутбук и открыл личный файл. Несмотря на усталость, он заполнял его каждый день. Это было что-то вроде дневника: не сколько официальная программа (её можно прочитать и на сайте LOISS), сколько личные впечатления от полёта. По возвращению, он планировал опубликовать книгу, составленную на основе этих заметок.

Сергей долго думал, что написать. Он знал, что личный файл кроме него никто читать не будет, но всё-таки было немного стыдно печатать такой… как бы это выразиться… «бред». Нет, не подходящее слово. И какое не подбери – любое не подойдёт.

Он написал:

«ВКД прошёл успешно. Программа выполнена полностью. См. оф. сайт». Потом немного подумал и добавил: «От себя: незадолго до окончания испытал странные ощущения. Я бы назвал это галлюцинацией; очень похоже на фильм «Космическая одиссея 2001». Не могу подобрать сравнения лучше».

Несколько минут он смотрел на экран, думая, писать или не писать дальше. Затем удалил текст и закрыл файл. Он помнил досконально всю программу института – всё, до последней формулы, до последнего слова. Помнил собственную жизнь. Знал, как работает даже самый сложный компьютер. Начал разбираться в немецком, который так ненавидел в школе. Да, всё это результаты прикосновения Зиу, и его человеческий интеллект будет со временем всё расти и расти.

Сергей пока не знал, как он им воспользуется. Быть может, его мозг просто не выдержит. Единственное, в чём он был уверен наверняка, так это в том, что не надо светиться с собственной «ненормальностью», чтобы руководители ЦУПа не изменили программу полёта.

А по возвращении на Землю он что-нибудь придумает. Возможно, ему даже удастся приблизить будущее – ту эпоху, которую он видел краем глаза в сознании Зиу. Ведь разумные существа рано или поздно переходят на новую ступень эволюции – космическую жизнь.

Только на этот раз люди будут первыми.

Самыми первыми.

Рассказ предоставлен для литературного конкурса Космооперы.ру «…И ад кромешный»