В мерцающей темноте кают тянет философствовать. Размышлять о жизни: своей и чужих. При свете звезд с одной стороны ты глядишь на всё чуть отстраненно, воспринимая абстрактно. С другой, темнота помогает рассказать чуть больше, чем ты даже сам можешь позволить себе подумать.

Наше время мирное, но ожидать, конечно, можно всякого. Человечество истребило себя до таких размеров, что о гибели любого из нас можно узнать в считанные часы. Мы многое потеряли, но и многое нашли. Чтобы не остаться на переферии, мы совершенствовались. Ускоренными темпами подтягивали себя до уровня космических сверхдержав, все выше и выше… Ведь занятые истреблением себе подобных, мы не скоро заметили изучающий взгляд третьих лиц. Четвертых и пятых… Космос наблюдал за человеческим самогеноцидом, выжидая случай вмешаться. И встретившись с его взглядом, нужно было либо отстоять свою самостоятельность, либо навеки подчиниться.

Столетия наших войн всех научили, что нет предела людской жестокости. Поэтому, когда горстка выживших землян вышла на сцену большого космоса, с ней все же не решились связываться. Это дало нам свободу. А вся прошлая история научила нас ценить мир. Именно теперь мы жаждали мира, как ничего больше. Растить семьи и просто жить – вот чего так безумно хотело человечество на заре четвертого тысячелетия.

…

Запись Людека оборвал стук в каюту. Он смешно моргнул два раза, сбитый с мысли, и не спешил открывать. Начать свою автобиографию с небольшого обзора человеческой истории казалось ему удачной идеей. Надо только будет потом немного «пригладить» текст.

Встряхнувшись, Людек все же нехотя разблокировал дверь. Оказалось, что они уже почти подлетели к пункту назначения – КС «Три Е». Между собой все называли ее «Землянкой», не только потому, что строили ее целиком и полностью люди или что это была достаточно допотопная станция, вооружение которой в сравнении с остальными действительно было на уровни землянки, но и оттого, что аббревиатура ее написания выглядела как начальное «ЗЕ».

Уже стоя на капитанском мостике, Людек смотрел на приближающуюся махину и ловил себя на мысли, что до сих пор начитывает текст автобиографии, но уже в реальном времени: «Землянка» была даже не первой, а пробной космической станцией. На ней тренировались наши бойцы, ученые проводили первые эксперименты, а техники чуть ли не топором подгоняли один лист обшивки под другой…».

- Капитан! Стыкуемся.

Людек молча кивнув, старательно запоминая придуманный только что отрывок. До пенсии командиру звездолета оставалось всего ничего, нужно было к юбилею успеть выпустить хотя бы первый том воспоминаний. Его уже не отправляли в дальний космос, а только куда поближе – с инспекцией к таким же старикам. На «Землянке» главным был Софр: еще юнкером он прилетел на станцию, готовый всю свою жизнь посвятить тому, чтобы она процветала. И вот, спустя 60 лет человечество шагнуло далеко вперед на пути технического прогресса, возводя одну КС за другой. А старый-добрый Софр все так же безвылазно сидел в своей «Землянке». Надо сказать, что народ ближайшей планеты, за которым приглядывали работники станции, тоже особо не изменился – отличался он только довольно кровожадными манерами. Застывшие на самой заре племенного строя, кханцы с упоением жрали друг друга, и ничего так и не научились производить: ни колес, ни даже палок-копалок, что уж говорить о стрелах и ножах.

Этот визит был не оговорен, но Людек не думал, что Софр потребует каких-то объяснений. В конце концов, без происшествий в открытом космос скучно что на корабле, что на КС. Поэтому их примут как гостей, а не инспекцию.

Механики отправились швартовать, а Людек уже ощущал на губах вкус кханского чабреца и предвкушал продолжение бесконечно разговора с Софром на тему «А помнишь, как было в наше время». Однако пятнадцатиминутное ожидание заставило его помощника тревожно окликнул:

- Капитан, механики не отвечают на запросы, в рации какие-то помехи.

- Странно… ну да поле здесь никогда не отличалось стабильностью. В любом случае, выгружаемся!

Оставив на корабле еще трех человек, Людек в сопровождении двух техников отправился на встречу с командой Софра. Перейдя с корабля на станцию, ничего странного он не отметил и спокойно ступил на «Землянку».

Техники выдвинулись вперед, Людек же шел позади, но чуть сбоку. Их уже должны были выйти встречать, но пока в туннелях никого не виднелось. Тут под ногами что-то привлекло внимание Людека, глаз «зацепился» за какое-то несоответствие общему узору помещения.

Людек присел рассмотреть темное пятно на полу, когда в руку рядом стоявшего техника вонзилась стрела из тонкого металла: за яркий блеск и убийственную скорость ее прозвали «Молнией». Такими часто пользовались пираты, ведь палить из чего-то другого внутри помещений, находящихся в открытом космосе, стал бы только сумасшедший или террорист. Ёц, охнув, сполз на пол. Рут, расположившийся поодаль, успел только удивленно на него оглянуться, как в него самого попало две: вскрикнуть заставила та, что глухо вошла в живот, а когда его начала крутить первая волна жгучей боли, в плечо ударила вторая. Отброшенный ее ударом Рут повернулся на 90 градусов и неловко завалился боком, оказавшись спиной к Людеку. Поэтому тот не видел, как из-под Рута по полу расползлось такое же темное пятно, как то, что заинтересовало Людека, только все увеличивающееся в размерах. Ёц же не стал и смотреть. Закричав, от боли и страха одновременно, техник кинулся обратно к шлюзу.

Оценив происходящее, Людек же, напротив, побежал в ближайший туннель. Бьющее в ушах сердце и частое, сбивающееся дыхание не давали ему услышать того, что творилось за спиной, но в том, что шансов выжить у Ёца не было, сомневаться не приходилось. Что здесь творится, и кто это творит, у Людека не было никакого желания выяснять. Но и возвращаться под стрелы тоже. Поэтому, мысленно сверившись с планом «Землянки», Людек оценил, что ему оставалось только идти в каюту капитана. Помимо всего, в ней располагался мини-пульт управления, а так же – доступ к системе видеонаблюдения. Вместе это давало хоть какой-то шанс выжить, а чтобы попасть в комнату, надо было знать специальный шифр, о котором Софр рассказал ему еще пару лет назад. Возможно, это сейчас спасет жизнь Людеку и уже уберегло Софра. Осторожно свернув в новый проход, Людек старался идти как можно осторожней.

Добраться до центра корабля сейчас можно было не иначе, как в обход, Людек решил пройти вдоль грузового отсека. Однако спустя полчаса пожалел о таком решении: тяжелый запах помоев кружил голову, природная брезгливость заставила зажать нос. Вдыхая через раз, Людек проклинал нерадивых сотрудников станции, которые всегда копили мусор на кухне, чтобы его было побольше, и не приходилось зря гонять отходник. Пересчитав повороты, он понял, что следующий как раз приведет его к хранилищу запаха и постарался повыше поднять воротник рубахи.

Завернув, Людек мгновенно отшатнулся назад… Стало ясно, что пахли не помои. Из грузового отсека торчали чьи-то конечности. Падающая на пол кровь медленно собиралась в лужицы, которые грозили в дальнейшем ручейком перебежать дорожку идущим в каюту капитана. Людек глубоко вздохнул и посмотрел в потолок, чтобы подавить спазмы, вызывающие тошноту. Даже профессиональная экосистема станции и ионизаторы не смогли спасти от полчища мушек, копошащихся в окровавленном мясе. Какие это были части тела и кому они могли принадлежать, было непонятно, но ничего доброго это явно не предвещало. Кое-как справившись с рвотными позывами, он осторожно продолжил путь. Дыша ртом, Людек свернул в последний туннель. Прислушался и сделал шаг, но тут же мощный удар по голове заставил его сделать еще два. В обступившем его тумане, пропадали и появлялись тени, сливаясь друг с другом в причудливых существ и распадаясь на части в виде темных пятен. Словно неизвестные животные бродили вокруг и таращились на него темнотой из пустых глазниц.

Спустя сорок минут Людек очнулся там, куда шел: в каюте капитана.

- Ну что, про самочувствие не спрашиваю. Мне больше интересно, какого черта ты и твой корабль здесь делали?

С большого экрана на стене на него смотрел Софр.

- Что?.. Как…

Людек попробовал пошевелиться, но понял, что связан и, притом, хорошо.

- Что… как… – раздраженно передразнил его Софр. – Тебе повезло не попасть под «Молнию», повезло, что твой гребанный Ёц добежал, и они уже вызвали патруль. Сидят там, на вашем кораблике, задраив люки, и даже не думают больше совать сюда нос, ха-ха! Твоим дуралеям просто повезло, а единственная ошибка моих ребят – страх. Они так привыкли внушать его другим, что, почувствовав его сами, не нашли ничего умнее, как уничтожить его в зародыше. Доступным и понятным им способом. Только поспешили…

- Так это вы нас расстреляли?!

- А вас стучаться не учили перед тем, как войти? Звонок с предупреждением о визите спас за всю историю человечества, наверно, не один миллион жизней. Однако ваше невежество стоило жизни половине вашего же экипажа. Обычно мы прибираемся к приезду проверяющих, но вы были так наглы, что не оставили моим ребятам выбора. Вчера мы праздновали день рождения одного из них – Вен его зовут, отличный парень. Вот и привезли ему кучку кханцев. Для представления. – Софр злорадно усмехнулся, холодно глядя на шокированного Людека.

- Ты… хочешь сказать, что на «Землянке» вот так вот запросто убивали население Кхана? Этих беззащитных простофиль, которые молятся каменным истуканам? Я видел тупы в грузовом отсеке! Ад кромешный…

- И в грузовом, и много где еще лежат… Маленькие и большие, самцы и самки. У нас была реконструкция: «Резня бензопилой» называется, слышал о такой? – Софр явно наслаждался тем эффектом, который производят его слова на Людека, – Действительно, премерзкие создания. С первого взгляда вызвали у меня такое отвращение, что голову каждого я был готов раздавить собственным каблуком. Прошло пару лет, и я научился делать это красиво. Потом оказалось, что не только у меня это волосатое отродье вызывает бешеное чувство уничтожать. Ничего личного. Скорее, теория эволюции в действии – эти бесполезные твари сделали единственное, на что были способны: развлекли меня и моих ребят на этой станции. Славная у нас подобралась команда, мы весело играли. – Еще раз усмехнулся Софр.

- И… как давно?

- Сколько лет я этим занимаюсь? О, мой друг, ты будешь неприятно удивлен. Еще в первый год, на заре моего здесь появления мне удалось убедить начальство, что вверенный нам народец крайне дик и находится на самом варварском этапе пути. Ведь как иначе объяснить их любовь к жертвоприношениям молодых кханок? Сажали на кол бедных девственниц для урожая, как можно!

- То есть… ты хочешь сказать…

- Что ничего такого они и не думали делать? Ну… Скорее всего, находя один или другой труп, натянутый до горла на столб, они тоже безмерно удивлялись.

- Но, Боже мой, зачем?!

- Ты еще спрашиваешь? Мы должны править этим миром! Кхан – это наша модель Вселенной. Мы можем править этими тварями, а они сидят с нами за одним столом, спят на тех же кроватях в гостиницах… В гостиницах! После кого кладут мне там простынь? Да какого черта я вообще должен уважать все эти образины?!

- Тебя будут судить. Говорят, к отдельным экземплярам до сих пор применяют крайние меры, ты понимаешь, что тебя могут убить?

- Судить? Такие же уроды, как те, что остались на этой станции? Ха-ха. У нас есть могущество всей Вселенной, мы можем поставить ее на колени, а ты пугаешь меня каким-то судом? Когда в следующий раз ты залезешь в какую-либо другую из наших «Землянок», я напомню тебе об этом. И уже буду судить тебя! По своим правилам…

Софр в раздражении прервал связь, его корабль уходил все дальше, спасая собравшихся на борту зверей, именующих себя властителями мира. Людек тяжело откинулся на пол «Землянки». В ожидании патруля ему предстояло собрать воедино рассказ о произошедшем, чтобы представить доклад начальству.

***

На самой большой во Вселенной и, как ни странно, самой уединенной станции космоса Хрон в очередной раз прокручивал запись разговора Людека и Софра. Медленно потирая расщелину между висящими до пола перепончатами складками подбородка, он даже не взглянул на вошедшего заместителя.

- Господин Хрон?..

- …

- Вы должны вынести решение

- Я знаю.

- Человеки опасны. Они всегда были опасны. Слишком живучие, чтобы умереть в трех ядерных войнах, слишком жестокие, чтобы на них можно было полагаться, слишком бесполезные, чтобы за них нужно было держаться…

- …

- Каким будет Ваш ответ?

Хрон еще раз взглянул на монитор, разделенный надвое Людеком и Сорфом. Два почтенных ветерана, представители одного вида… Отвернувшись в проем, разглядывая мерцающую темноту космоса, наконец, он произнес то, чего ждала вся Вселенная:

- Готовьте капсулы. Уничтожить.

Пряча улыбку, заместитель в поклоне попятился к двери. Но Хрон окликнул его у самой двери:

- Землю оставьте.

- Простите?

- Их планета. Земля. Став свободной от этих тварей, она будет настоящим раем.

Рассказ предоставлен для литературного конкурса Космооперы.ру «…И ад кромешный»